Если б археолог Евгений Рябинин знал, чем обернется установленная им еще в 70-х годах прошлого столетия дата первого ладожского поселения, он, надо думать, засекретил бы результаты своих изысканий до лучших времен.
1250-летний юбилей первой столицы Руси стал катастрофой для самой древней русской улицы - Варяжской. Улочка недлинная - метров триста, идет она вдоль берега Волхова и сохранила не только старинное имя, но и, как выражаются специалисты, - свою древнюю архитектурно-пространственную структуру. Точнее - сохраняла до наших дней. 1 июля 2003 г. в Старой Ладоге директор Эрмитажа Михаил Пиотровский разрезал красную ленточку и открыл новую музейную экспозицию в доме, построенном некогда купцом Калязиным, а губернатор Ленобласти Валерий Сердюков произнес проникновенную речь о необходимости сохранять и приумножать наследие предков. Хмурых физиономий музейщиков, реставраторов, археологов и просто местных обывателей высокие гости, надо думать, не заметили. И только академик Валентин Лаврентьевич Янин, приехавший сюда на международную конференцию, вроде как невпопад спросил:

- А знаешь, как в Москве снесли Спас на Бору, который в Кремле был самым древним?

Я не знал.

- 1 мая 1933 года Сталин шел мимо и указал на поленницу дров, лежащую перед храмом. Мол, убрать. А что именно убрать, не уточнил. Но переспросить никто не решился. Ну а когда назад шел, уже фундамент разбирали. Храм-то крохотный…

Ровно через семьдесят лет губернатор Сердюков проехал по Варяжской улице, ткнул в сторону трех "развалюх" и тоже произнес, как утверждают очевидцы, всего одно слово: "Благоустроить". Через полчаса после отъезда губернатора бульдозером были снесены дома купцов Шаткова, Воронина и Рыкова, построенные в середине 1880-х.
Все три дома - памятники архитектуры и находятся под охраной государства. (см. приложение к решению Леноблисполкома от 16.09.1985 г. № 392). Все три, уже несуществующие, не сняты с государственной охраны и сегодня. Это значит, что областные власти нарушили законодательство Российской Федерации о культурном наследии. Официальное письмо об этом из "Спецпроектреставрации" сегодня уже лежит на столе у министра культуры России.

За год из одиннадцати памятников на Варяжской и на набережной Волхова осталось лишь шесть. В прошлом году кто-то поджег три из них, в этом черные квадраты пепелищ стали желтыми: песок сюда возили самосвалами.

- Вы губернатора в это дело не впутывайте! - сказал мне на второй день конференции областной вице-губернатор Николай Иванович Пустотин, - дома угрожали жизни людей, а губернатор тут ни при чем. Остались фундаменты - вот и восстанавливайте!

И Пустотин, и деятельный председатель комитета по культуре Владимир Борисович Богуш, который, вероятно, и станет козлом отпущения, и районная администрация, и даже местная, волостная, - все теперь будут твердить одно и то же: "Денег не реставрацию не было". И с чиновной тоской понимать, что накануне новых губернаторских выборов Сердюков сделал царский подарок своим завтрашним конкурентам, а значит, вероятна и смена команды.

А денег действительно не было.

В этом году "под юбилей" на реставрацию из областного бюджета Ладога не получила ни копейки. (И подгнивший шатер крепостной Воротной башни уже так накренился, что куда там башне Пизанской!) Деньги ушли на новый асфальт и новые потемкинские заборы вокруг еще не выгоревшей и не сгнившей старой застройки. И еще на бетонный пирс, который сегодня день и ночь возводят здесь у Никольского монастыря на случай, если президент РФ решит прибыть в Старую Ладогу по Волхову, как когда-то, в 862 г., норманн Рюрик. С той лишь разницей, что Рюрик приплыл под парусом, а Путина ждут на белом катере под новым, только что учрежденным и еще не просоленным морскими ветрами Президентским Штандартом.

Но президент уедет, а пирс, врезанный к древний культурный слой без согласования с органами охраны памятников и без наблюдения археологов, останется.

- Вот ты всегда говорил, что нельзя копать на берегу, потому что это народное достояние, - поймал меня за рукав знакомый тракторист Юра, - а они что делают?..

Ответить мне нечего.

Еще год назад специалисты НИИ "Спецпроектреставрации", которые уже четверть века занимаются памятниками Старой Ладоги, предлагали законсервировать расселенные здания и передать их новым владельцам. И в начале года, когда президент Путин подписал указ о праздновании юбилея Старой Ладоги, и стало ясно, что после его визита в Питер последует визит в Старую Ладогу, на совещании в администрации Староладожской волости областные чиновники озвучили это самое губернаторское "Благоустроить!"

Тогда реставраторам удалось вымолить отсрочку приговоренной к смерти Варяжской улице. Пирс и автобусная стоянка на пятьдесят машин, для которой место утюжили теми же бульдозерами, - этого не могло присниться и самому мрачному мизантропу.

Год назад с центральной площади власти указали единственному местному предпринимателю Андрею Дробинину снять его ларь. (По-ладожски так и сегодня, в XXI веке, зовутся обыкновенные продуктовые ларьки.) Предприниматель спорить не стал, с большим трудом добился разрешения арендовать старый купеческий дом (тем, как теперь оказалось, спас памятник) и перенес ларь во двор.

Углядели и тут. Снесли.

А на "благоустроенной" центральной площади напротив древней крепости встали два пластиковых шатра. На одном - огромном, ядовито-красном - вязью "Coca-Cola", на другом, голубеньком и поменьше - пиво "Балтика". Впрочем, и в том и в другом круглосуточно торгуют пивом.

 

Беру интервью у хозяйки из одного из шатров.

- Ждете президента?

- Заждались.

- А что для вас самое неприятное?

- А что баню закрыли. В связи с газификацией. Уже три недели народ не моется…

Уезжаю, увозя роскошный альбом, изданный к юбилею Ладоги. Альбомов таких, практически идентичных, отпечатано два. В обоих текст археолога Рябинина. Только один альбом с портретом и предисловием Валерия Сердюкова, другой - Валентины Матвиенко. У меня сердюковский альбом, и на первой же его странице читаю о Ладоге: "Понимая ее непреходящую значимость, Правительство Ленинградской области делает все для того, чтобы..." и т. д. А на 126-й странице большие - в цвете и с подробными аннотациями - фотографии тех самых, еще живых, домов.

* * *
Президент прибыл 17 июля, и, как отмечали наблюдатели, с третьей попытки его катеру все же удалось пришвартоваться к поставленному аккурат на стремнине новому пирсу.

Путин говорил в Старой Ладоге о всевластии на Руси "бюрократической халявы" и о том, что местным властям следует делать ставку на мелкий бизнес. На фоне раскулачивания "Юкоса" его слова о патриотизме как о новой национальной идее звучали несколько двусмысленно, а от триады "централизация власти - мелкий бизнес - патриотизм" тянуло чем-то очень знакомым, добротно-немецким.

Впрочем, до самих "мелких бизнесменов", собранных со всей области на потемкинскую ярмарку, Путин не дошел метров десять: пообщался перед ДК с десятком проверенных ветеранов, иронично выслушал наказ поддержать губернатора Сердюкова на предстоящих выборах и, избегая слов "первая столица", с присущим ему затаенным юмором поинтересовался у директора музея-заповедника Людмилы Губчевской, правда ли гадюки в здешних местах столь опасны, что могли отправить к праотцам самого вещего Олега?

К ладожским сопкам, то есть к кургану Олега, президенту гулять не порекомендовали, и он прошелся по Варяжской, которую, хотя по ней и транспорт-то не ходит, накануне закатали в новенький асфальт и даже поставили деревянные ворота. Правда, ворот Путин не увидел: они простояли лишь одну ночь и к утру загадочным образом изчезли.