монастырь;
по всей вероятности, одновременно были проведены ремонтные работы в Ладожской
крепости. В чем же дело? Почему после нескольких столетий забвения у новгородских
правителей вновь возникает интерес к своей северной крепости, о которой летописи
упорно молчали в XIII, XIV веках, большую часть XV века? Очень предположительно,
но такой интерес Новгорода к Ладоге мы попытаемся объяснить. Видимо, при последних
новгородских владыках эпохи независимости - Евфимии II, Ионе, может быть Феофиле
- начинает формироваться новая идеология. Реставрацию ("поновление")
ранних новгородских церквей в это время следует рассматривать как попытку обращением
к древности обосновать специфическую идею "новгородскости", местной
самоидентичности, отличности Новгорода от Московской Руси. Понятно, что попытка
эта была обречена на поражение, но именно ей мы обязаны восстановлением Георгиевской
церкви в XV веке.
Время строительства Георгиевской церкви в Старой Ладоге разные
исследователи определяют по-разному, но не остается никаких сомнений в ее датировке
XII веком. Формально, летописное сообщение 1445 г. - это первое упоминание о Георгиевской
церкви. Важно заметить, что представление о том, что в древности "было лучше",
памятники стояли нетронутыми и т.п. - один из расхожих мифов современности. Несомненно,
строители Георгиевской церкви не могли себе позволить мысли о том, что созданное
ими здание простоит 800 лет. В середине XV века Георгиевская церковь пришла в
упадок (не будем забывать о том, что и сама Ладога в годы "зрелой" Новгородской
государственности пребывала в забвении). По наблюдениям Б.Г.Васильева, во фресковой
живописи церкви, при сохранении рисунка XII столетия, на многих участках краска
положена именно в XV веке - вот в чем заключалась Евфимиевская реставрация! Это,
наряду с прочими косвенными фактами, позволило некоторым исследователям вовсе
датировать строительство церкви XV веком, что, конечно же, неверно.
Кто же
в конце Новгородской независимости стоял в Ладоге у кормила власти? Об управлении
городом в Новгородское время мы практически ничего не знаем. Местный обыватель
- крайне немногочисленный, но достаточно зажиточный. Единственным приметным землевладельцем
Ладожской округи может быть названа известная Марфа, вдова новгородского боярина
Исаака Борецкого, владевшая половинами волостей Победище и Силасари, располагавшимися
к югу и западу от города.
В высшей степени предположительно мы можем сказать
несколько слов о соседях Марфы-посадницы. Это род землевладельцев, не обладавших
боярским званием , исходная вотчина которых была связана с южными окрестностями
Ладоги - Победищем. Самый крупный из них - Федор Яковлевич Победицкий. В его руках
был сосредоточен большой массив земель - южная оконечность Ладоги, течение реки
Кобоны, рыбацкое поселение Креницы к северу от современной Новой Ладоги. Братья
и кузены Федора Победицкого, Дмитрий, Семен, Михаил - также имели владения в окрестностях
Ладожского озера. Нет сомнений в том, что Федор Победицкий бывал в Ладоге, должен
был иметь в ней и свой двор. Впрочем, ничего конкретного, кроме описания владений
и характерного прозвища Федора , нам о нем не известно .
Первые
годы Московской власти
Как пришла в
Ладогу Московская власть? Источники об этом умалчивают. Известно, что ближайшие
окрестности города - архиепископская волость на Волховских порогах, где уже в
конце XV в. стояла церковь Архангела Михаила - в 1478 г. были переданы архиепископом
Феофилом московскому великому князю. Вскоре туда был назначен волостель - великокняжеский
чиновник. Сама Ладога под Московской властью впервые упоминается в 1500 году.
Эта дата символична. Около этого времени