не подходил, так как его, вполне справедливо, полагали проводником интересов Речи Посполитой - национального врага Швеции. Именно И. Н. Одоевский и прибывший в Новгород от Первого земского ополчения В. И. Бутурлин оказались для Делагарди подходящими партнерами. Переговоры с ними, прерванные столкновением в июле 1611 г., привели к договору Новгорода со шведами. Одним из условий договора Делагарди с новгородцами была свобода прохода судов по Волхову "мимо города Ладоги, отнятого недавно с помощью огнестрельного снаряда у французского капитана Лавилы (Делавилля. - А.С.)" .
В июле 1611 года в Новгороде установилась твердая власть, основанная на началах компромисса между занявшими город шведскими войсками и той частью новгородского общества, которые воспринимали интервентов как неизбежное зло, все же меньшее, нежели безвластие царя Василия и власть бывших тушинцев во главе с Салтыковым.
Не стоит огульно обелять шведов. Конечно, облик наемника в начале XVII в. непригляден - пусть это будет швед, француз, поляк, немец или русский казак. Гораздо важнее, кто этими наемниками руководит, какие цели ставятся и насколько эти цели могут найти поддержку в обществе.
С этой точки зрения упрекнуть Делагарди практически не в чем. Он не запятнал себя излишней жестокостью, столь присущей той эпохе, а напротив, был открыт к компромиссу, допуская русских к влиянию на административные дела, понимая, что не может без их помощи конструктивно управлять территориями с православным населением.
Но созданное в Новгороде правительство не смогло стать ни общенациональным, ни региональным (не следует забывать, что в начале XVII в. идея единства страны под властью московских государей не пользовалась повсеместной и безоговорочной поддержкой). Инициативы Делагарди о "продавливании" кандидатуры шведского королевича на московский трон нашли больше поддержки в России, нежели в Швеции. А с 1613 года все новые и новые уезды стали признавать власть Михаила Федоровича Романова.
Не надо считать, что после захвата Новгорода шведами Ладога автоматически также перешла под контроль генерала Делагарди. Новгородские пригороды в течение всего Смутного времени вели себя достаточно независимо. Это вполне объяснимо: в условиях гражданской войны сложность сообщения между отдельными частями страны была чрезвычайной, и городские миры, состоявшие из посадского населения и гарнизона - дворян и стрельцов, иногда татар и казаков - принимали решение в зависимости от непосредственных угроз своему городу. К началу 1612 года под властью "Псковского вора" оставались Копорье и Ивангород, не признавал шведской власти Орешек. А что же происходило в то время в Ладоге?
После капитуляции Делавилля в конце января 1611 года Ладогу занял русский гарнизон во главе с воеводой Григорием Никитичем Муравьевым. Основная сила гарнизона - это две сотни стрельцов, служивших в городе еще в 1610 году. В начале лета 1611 г. Муравьев получил приказ из Новгорода выдать гарнизону хлеб из государевых житниц и сообщить им, что их могут сменить только после того, как новгородские правители заключат договор с Делагарди . В те недели 1611 года, когда новгородцы, расправившись с Иваном Салтыковым, искали возможности для выхода из политического тупика, Муравьев занимается обустройством Ладожской крепости, как и все люди того времени проявляя жесткость, а иногда и жестокость к местному тяглому населению. Крестьяне вотчины Новгородского Духова монастыря в Михайловском погосте на Ладожском пороге и через несколько лет вспоминали, обращаясь к генералу