монастырь; по всей вероятности, одновременно были проведены ремонтные работы в Ладожской крепости. В чем же дело? Почему после нескольких столетий забвения у новгородских правителей вновь возникает интерес к своей северной крепости, о которой летописи упорно молчали в XIII, XIV веках, большую часть XV века? Очень предположительно, но такой интерес Новгорода к Ладоге мы попытаемся объяснить. Видимо, при последних новгородских владыках эпохи независимости - Евфимии II, Ионе, может быть Феофиле - начинает формироваться новая идеология. Реставрацию ("поновление") ранних новгородских церквей в это время следует рассматривать как попытку обращением к древности обосновать специфическую идею "новгородскости", местной самоидентичности, отличности Новгорода от Московской Руси. Понятно, что попытка эта была обречена на поражение, но именно ей мы обязаны восстановлением Георгиевской церкви в XV веке.
Время строительства Георгиевской церкви в Старой Ладоге разные исследователи определяют по-разному, но не остается никаких сомнений в ее датировке XII веком. Формально, летописное сообщение 1445 г. - это первое упоминание о Георгиевской церкви. Важно заметить, что представление о том, что в древности "было лучше", памятники стояли нетронутыми и т.п. - один из расхожих мифов современности. Несомненно, строители Георгиевской церкви не могли себе позволить мысли о том, что созданное ими здание простоит 800 лет. В середине XV века Георгиевская церковь пришла в упадок (не будем забывать о том, что и сама Ладога в годы "зрелой" Новгородской государственности пребывала в забвении). По наблюдениям Б.Г.Васильева, во фресковой живописи церкви, при сохранении рисунка XII столетия, на многих участках краска положена именно в XV веке - вот в чем заключалась Евфимиевская реставрация! Это, наряду с прочими косвенными фактами, позволило некоторым исследователям вовсе датировать строительство церкви XV веком, что, конечно же, неверно.
Кто же в конце Новгородской независимости стоял в Ладоге у кормила власти? Об управлении городом в Новгородское время мы практически ничего не знаем. Местный обыватель - крайне немногочисленный, но достаточно зажиточный. Единственным приметным землевладельцем Ладожской округи может быть названа известная Марфа, вдова новгородского боярина Исаака Борецкого, владевшая половинами волостей Победище и Силасари, располагавшимися к югу и западу от города.
В высшей степени предположительно мы можем сказать несколько слов о соседях Марфы-посадницы. Это род землевладельцев, не обладавших боярским званием , исходная вотчина которых была связана с южными окрестностями Ладоги - Победищем. Самый крупный из них - Федор Яковлевич Победицкий. В его руках был сосредоточен большой массив земель - южная оконечность Ладоги, течение реки Кобоны, рыбацкое поселение Креницы к северу от современной Новой Ладоги. Братья и кузены Федора Победицкого, Дмитрий, Семен, Михаил - также имели владения в окрестностях Ладожского озера. Нет сомнений в том, что Федор Победицкий бывал в Ладоге, должен был иметь в ней и свой двор. Впрочем, ничего конкретного, кроме описания владений и характерного прозвища Федора , нам о нем не известно .

Первые годы Московской власти

Как пришла в Ладогу Московская власть? Источники об этом умалчивают. Известно, что ближайшие окрестности города - архиепископская волость на Волховских порогах, где уже в конце XV в. стояла церковь Архангела Михаила - в 1478 г. были переданы архиепископом Феофилом московскому великому князю. Вскоре туда был назначен волостель - великокняжеский чиновник. Сама Ладога под Московской властью впервые упоминается в 1500 году. Эта дата символична. Около этого времени