Я на спящих покосился. Дышали они ровно, веками не дергали – крепок оказался сон подлунный…
– Спросить что хочешь? – заметил мое волнение Чужак. – Спрашивай, спят они.
– Я тебя не первый день знаю, – зашел я издалека.
Чужак поморщился. Ясно – не любит долгие смутные речи слушать, сам лишь болтать их горазд. Я хмыкнул, спросил коротко:
– Почему ты с нами?
– По дороге нам. Я вам помогу, вы – мне…
Это больше на правду походило, чем его дружеское сочувствие и бескорыстная помощь.
– Чем же мы тебе помочь можем?
– Там поглядим, – уклончиво ответил он. Хитрый зверь, матерый… Слава богам, нет у него тяги к власти, а то Рюрик и не заметил бы, как собственную избу подпалил вместе с челядью…
– Про тебя так тоже думать будут, а того, кто тебе правой рукой станет, деревьями на четыре стороны разорвут, будто вора, – неожиданно сказал он. – Только ты того не узришь, вернешься в то время назад на кромку. Выйдет срок твоему человечьему телу…
Шепчу я, что ли, вслух иль губами шевелю, когда думаю? Уж который раз он мои мысли ловит, на незаданные вопросы ответ дает… Я вернулся к прежнему разговору:
– А коли разойдутся наши пути?
Он пожал плечами, звякнул золотыми змеями на руках:
– Вряд ли. Всем нам Ядун нужен. Мне – по воле Магуровой, вам – из за Вассы… Один человек двумя путями не ходит…
– Зачем Васса к Ядуну пошла? Неужто на болотников жаловаться? – удивился я.
– Не к нему она шла, да к нему попала. Проклятый волх! Что ни слово – то загадка. Попробуй пойми его!
Я отвернулся от костра, лег спать. Коли собеседник шибко умен, при нем лучше помалкивать…
А на другой день мы в Волхский лес вошли. Чужак, прежде чем под его сень ступить, яркий рыжий волос из котомки вынул, поднял его к солнцу на ладони, попросил:
– Ветры буйные, длиннобородые крестовые да быстрые дорожные, жгучие северные да ласковые южные, злые заморские да знакомцы родимые, дотянитесь до моей руки, утрите мою ладонь, отнесите сей подарочек той, что пред кромкой сидит, вход сторожит! Отоприте семь засовов, отпустите красну девицу, а после жеребцом по лугам пронеситесь, о последнем волхе потризнуйте…
Сильный порыв ветра ударил меня в спину, промчался по верхушкам деревьев, сорвал с руки Чужака золотую искру. Болотники дружно ахнули. Мне тоже не по себе стало – это ж надо было волху так вовремя заговор свой сказать! Или ветры его и впрямь услышали? Быть такого не могло… Ролло бы сейчас от души над моим вытянутым лицом посмеялся!
Волх себе не изменил. Коли начал чудить, то уж не сразу кончит… Рванулся за волоском в чащу. Эрик от него лишь на полшага отстал, да и болотники заспешили, а я не очень торопился. В лесу ветер не погуляет – далеко бежать не придется, по голосам своих сыщу…
Как я думал, так и вышло. Волосок бросило под орешник – и ста шагов не вышло.
– Здесь. – Чужак уселся на снег, развязал мешок. Странно было смотреть на него – чудилось, будто волх сам верил в то, что творил. А уж наши мужики точно верили. Вылупились на Чужака. Каждый нож, из котомки вынутый, ошалелыми глазами провожали. Лес кругом стоял таинственный. Я припомнил Лешачиху… Интересно, где она сейчас гуляет, кого запугивает? Помнит ли нас, болотников неведомых? ..далее 

ight -->