С периодом 1020—1070 гг. связано сокращение разнообразия обрядов погребения, что во многом связано с увеличением в погребальных памятниках черт христианской погребальной традиции (Богуславский, 1992а: 173—174). Число изделий, характеризующих связи приладожского населения в этот период, достаточно невелико (рис. 3). В первую очередь это связано с массовым проникновением в Приладожье серийных изделий новгородских ремесленников, которые во многом вытеснили другие привозные предметы. С другой стороны, выделить среди массовых вещей предметы, отражающие внешние связи юго-восточного Приладожья без дополнительного анализа распространения их в Новгородской земле крайне трудно, а часто и невозможно. Из вещей, происхождение которых практически не вызывает сомнений, следует в первую очередь отметить огромный пласт финских древностей (рис. 3). Их количество в погребениях не сократилось, а удельный вес увеличился за счет сокращения количества других изделий. Вещи, связанные со Скандинавией, крайне немногочисленны, а византийские вещи представлены только находкой литого перстня с печаткой (Богуславский, 1992а: 175).
Несмотря на сокращение круга привозных изделий, количество монет в погребениях остается значительным. В этом периоде встречены последние арабские монеты, все находки которых попадают в погребальные комплексы со значительным запаздыванием (рис. 5). Новые монеты из восточных стран в Приладожье, видимо, не поступали, поскольку здесь не известны дирхемы с датой чеканки после 1012 г. (рис. 4). Значительные изменения произошли в динамике поступления западноевропейского серебра, что выразилось в интенсификации его притока в Приладожье. Об этом свидетельствует, с одной стороны — уменьшение процента запаздывающих монет (рис. 5), который в это время минимален для всей истории региона, с другой стороны — максимальное количество западноевропейских монет, известных в юго-восточном Приладожье, отчеканено в различных центрах Западной Европы именно в период между 1020-ми и 1070-ми гг. (рис. 4), что свидетельствует, видимо, о времени их поступления. Однако, для понимания этого процесса крайне важна динамика поступления монетного серебра в Новгород. Согласно анализу этих находок, проведенному В. М. Потиным, интенсивность поступления монет из За-
падной Европы существенно увеличивается с 1025 г.; более того, для времени около 1025 г. средний период запаздывания монет составляет около 8,5 лет (Потин, 1982: 130—131). Эти факты заставляют нас сделать вывод об опосредованном поступлении западноевропейского монетного серебра в юго-восточное Приладожье, видимо, через Новгород, причем интенсивность связей Новгорода с юго-восточным Приладожьем была очень высока.
Видимо, возникшая в регионе южного Приладожья нестабильность весьма отрицательно сказывалась как на состоянии международной торговли, так и на самой безопасности Новгорода. Во многом попыткой ее устранения и удачным выходом из создавшегося положения стал династический брак между Ярославом Мудрым и дочерью Олава Шведского — Ингигерд в 1020 г. (Рыдзевская, 1978: 67). Ладога и Приладожье были преподнесены Ингигерд в качестве свадебного дара и переданы в управление ее родственнику — гаутландскому ярлу Рагнвальду — стороннику Олава Норвежского (Рыдзевская, 1945: 59). Таким образом, Ладожское ярлство превратилось в своеобразную буферную зону между Скандинавией и Русью. Как владения Ингигерд, эта зона была защищена от нападения шведов, а как лен Рагнвальда — от нападения норвежцев. О сходных целях при переустройстве Ладоги свидетельствует, по мнению А. Н. Кирпичникова, относящееся к близкому времени ускоренное создание укреплений (Кирпичников, 1985: 25). Зависимость этой территории от Русского государства и княжеской власти проявилась как в увеличении экономического влияния Новгорода на эту территорию, так и в активном участии выходцев из Приладожья в жизни Новгородской земли. Это выразилось в участии Рагнвальда, а затем его сына Эйлифа с дружиной в военных походах Ярослава Мудрого и новгородцев (Рыдзевская, 1945: 59—60). Таким образом, юго-восточное Приладожье в это время, оказавшись в стороне от магистрального пути трансевропейской торговли, видимо, переориентировалось на посредническую торговлю между финскими племенами, о чем свидетельствует увеличение количества финских предметов и западноевропейских монет, поступавших через Новгород, занимавший более удачное положение на торговых путях. Это положение Приладожья и своеобразная внешнеполитическая ситуация несомненно сильно способствовали сближению его и Новгорода. К сожалению, крайне трудно говорить о роли Ладоги в этом процессе, поскольку в настоящий момент не известно достаточно значительных остатков культурных слоев XI в. ни на Земляном городище, ни на Варяжской улице. Однако, косвенным свидетельством о начавшемся процессе экономической переориентации юго-восточного Приладожья является незначительное количество серийных изделий XI в. в недендродатированных слоях Земляного городища, в отличие
от погребений юго-восточного Приладожья, и отсутствие достоверных следов их изготовления в Ладоге.
|
|
ight -->
