— Знаете что . . . Один из преподавателей нашей кафедры подготовил интересную диссертацию. Она как раз посвящена Валааму, связи архитектуры с ландшафтом. Давайте договоримся, встретимся вместе с ним.
Через несколько дней мы снова встретились в той же комнате на кафедре архитектуры. На этот раз здесь были В. П. Орфинский и его коллега, молодой преподаватель университета В. Р. рыбкин.
— Мы, архитекторы, — сказал В. П. Орфинский,— отталкиваемся от сугубо, практических вещей. На примере Валаама нам хотелось попытаться вскрыть закономерности построения архитектурно-ландшафтных ансамблей, с тем чтобы использовать что-то в современной практике. Такова была первая задача. Постепенно она расширилась. На Валааме вскрылись мучительные поиски архитекторов — преодоление ими шаблона классицизма, попытки вернуть сооружениям национальное звучание. В частности, это связано с постройками А. М. Горностаева. Таким образом, в диссертацию закономерно вошел историко-архитектурный аспект. Словом, перед нами многоплановая работа — как многопланов и сам Валаам.
Работая над диссертацией, В. Р. Рывкину пришлось, в общем, основательно изучить Валаам. Он не раз ездил туда со студентами. Вооружившись приборами, делали геодезические обмеры, съемку дорог. Обмеряли как ландшафты, так и архитектуру. Пытались восстановить систему посадок. В некоторых местах удалось обнаружить интересное взаимодействие сооружений и посадок. Далеко не случайным оказалось сочетание различных деревьев. Так, в некоторых случаях деревья с прозрачной кроной выдвигались вперед, а сзади, фоном, стоят деревья с плотной кроной. Бывает, что искусственные посадки служат фоном для архитектуры.
В какой бы точке Валаамского архипелага ни оказался путешественник, он чувствовал, что находится на окультуренной территории. Таким образом, у исследователя зрело глубокое убеждение, что Валаам не просто памятники архитектуры и не просто красивая природа. Это синтез природы и архитектуры. Здесь не случайно выбраны места для построек, не случайно поставлены часовни, кресты, памятные знаки вдоль дорог и каналов. Все это имело глубоко продуманный характер, с тем чтобы превратить Валаам в единую систему. Можно предположить, что архитекторы, создавая свои ансамбли, намечали и основные ландшафтные идеи. Об этом говорит, например, ориентация часовен точно на аллеи. Посадка деревьев в зависимости от расположения окон и многое другое показывает, что участие архитектора в этой работе было несомненным. Из архитекторов, создававших Валаамский комплекс, мы знаем прежде всего Алексея Максимовича Горностаева — автора Белого и Никольского скитов. Это был большой художник, один из тех, кто настойчиво развивал национальное направление в русской архитектуре. На Валааме он создал лучшие свои произведения. В этом отношении Валаам является важной страницей не только местной, но и общерусской архитектуры.
Строительство на Валааме велось в течение многих лет. По-видимому, оно так и не было закончено. Сейчас скитов вокруг Валаама — тринадцать. С архитектурной точки зрения все они фиксировали границы монастыря. Монахам нужно было как бы огородить архипелаг и сказать: это наше. У этих ансамблей две задачи: во-первых, они должны были создавать замкнутое пространство, во-вторых— обозначать владения монастыря.
В. П. Орфинский обращает внимание на гармоничное сочетание архитектуры и природы в каждом из скитов. Но постройки А. М. Горностаева придают острову совершенно особое звучание. Заслуга архитектора заключалась в том, что он умел вскрыть суть природы. Природа не фиксирует наше внимание на чем-то определенном. Мы видим много интересного, но ни на чем не останавливаемся. Поэтому произведение большого живописца, как правило, больше волнует нас, чем естественный ландшафт. Оно выражает суть природы. Архитектура ландшафтных комплексов решает ту же задачу. Она фиксирует внимание на наиболее характерном — на душе пейзажа. Ощущение, что природа говорит сама за себя, только кажущееся. Она осмыслена архитектором. Никольский скит своей монументальностью, строгостью подчеркивает особенности природы. Если бы на вершине холма не было Никольской церкви, мы не ощутили бы того, что ощущаем сейчас. Точно так же все ансамбли на Валааме созданы для конкретных условий — ив других условиях существовать не могут. Самое же главное, что и ландшафт, как эстетическое целое, уже не может существовать без этих памятников архитектуры. Стоит нарушить одно из звеньев этой цепи — будет нарушено целое. И об этом, подчеркивают архитекторы, нельзя забывать сейчас: люди разрушают ландшафт, а время разрушает памятники.
К сожалению, ландшафтам Валаама пока уделяется мало внимания. Мы не знаем системы посадок. Когда делается даже хорошее дело — высаживаются маленькие деревца пихты, лиственницы, то высаживаются они в случайных местах. Сегодня в реставрации Валаама совершенно необходимо участие ландшафтного архитектора.
— Беда в том, — замечает В. П. Орфинский, — что многое делается некомплексно. Сейчас главное, если говорить о Валааме, это внести в его изучение элемент комплексности. Нужно начать с элементарного. С полной инвентаризации и ландшафтов, и архитектуры. Все должно быть детально зафиксировано. Это первый этап. Второй — консервация всего, что осталось, и того, что еще можно спасти. И уже третий — реставрация, исходя из общей оценки Валаамского комплекса, из общей архитектурно-ландшафтной концепции.
До сих пор, считают ученые, много на Валааме делалось непродуманно. Например, план развития острова, который был предложен «Союзкурортпроектом», не имеет ничего общего с Валаамом как с единым комплексным организмом. Вероятно, проектировщикам искренне казалось, что строения и комплексы Валаама, возникшие в разное время и в результате деятельности разных архитекторов, не более чем набор построек без всякого учета местности. Отсюда приблизительные, безликие, пожалуй, даже стандартные предложения. Нет. Валаамский комплекс— прекрасный образец ландшафтной архитектуры, и, чтобы восстановить его во всем первозданном блеске, нужно вникнуть в замысел строителей, понять его, проникнуться им, а сделать это можно одним-единственным способом: исходить остров вдоль и поперек, почувствовать его . . . Все точки должны быть выхожены в течение длительного времени, сопоставлены между собой. Должны быть проверены личные впечатления, проведено анкетирование, выявлены какие-то объективные закономерности. Это сложная научно-исследовательская работа. Пока ею в таком плане никто не занимался.
Когда этот проект рассматривался в Петрозаводске, было указано на многие его ошибки. Одной из них было то, что, в частности, плохо учитывалась специфика острова. Скажем, при прокладке инженерных сетей в соответствии с проектом изменился бы гидрологический режим,, изменилась бы растительность острова. Это говорит о том, что за короткое время пребывания на Валааме даже опытным проектировщикам невозможно охватить все. Таким образом, этот проект оказался интересен лишь как постановка задачи.
Более серьезная, глубокая работа проведена ленинградским филиалом института «Спецпроектреставрация». Здесь многое представляет безусловную ценность. Однако одна из слабых сторон этого проекта — опять недооценка окружающего ландшафта. Пока существуют отдельно архитектор и отдельно дендролог. В идеале же это должно быть одно и то же лицо. ..далее 

ight -->