— Поддеваешь? Остряк-самоучка,— ответил на шутку Гриненков.— Ты бы лучше машину посмотрел своим глазом. Скажу тебе: хороший движок . . .
Осмотрел Киселев машину, как врач больного. Действительно, двигатель хороший — мощный, добротно сделанный. Но требовалось переоборудование механизма подачи угля и выгрузки шлака. Посоветовались с инженерами, получили соответствующие разрешения и встали на ремонт. Пришлось повозиться. Зато в первый же рейс после ремонта взяли три груженые баржи и словно шутя повели за собой . . .
А вскоре перешли на мазут и тогда стали «ставить очечки», как выразился Гриненков, всем тем, кто смеялся над «Рыбачьим». Появился на Ладоге самый мощный буксир, и ранней весной его посылали ломать льды на правах ледокола.
Вызвали на соцсоревнование «Витебск» — обошли; вызвали «Дежнев» — и тоже вышли победителями. На «Дежневе» вместо паровой машины только что поставили дизель, а дизель не мог долгое время работать на больших оборотах, паровик же «Рыбачий» — мог хоть круглосуточно, на полную мощность. Вот и выигрыш . . .
Благодарности, грамоты, премии за перевыполнение плана, за безаварийность, за экономию топлива стал из года в год получать капитан вместе с командой, удостоился звания «Отличник социалистического соревнования речного флота».
Теперь на «Рыбачий» не нужно было зазывать людей. Тот, кто приходил, оставался надолго — на пять, семь и больше навигаций, как, например, механик А. В. Волков, старпом В. А. Юзгин.
Команда
В каюте нас двое: Валера Ширшов и я. Валера, скромный, хорошо воспитанный девятнадцатилетний парнишка,— радист. Общаемся мы не слишком часто: на «Рыбачьем» вместо трех радистов по штату — два, и вахта у Валеры каждодневно с девяти до пятнадцати, а затем с двадцати одного до трех. Парень устает, недосыпает, кроме вахты нужно и телевизор посмотреть, и помочь другим.
Валера из города Оша. Разве не удивительно встретить на буксире, копающем носом ладожскую воду, человека из горной и несудоходной Киргизии? Хотя чему удивляться: теперь люди редко подолгу живут на месте, особенно молодежь.
— Получилось так,— сказал Валера, полуобернувшись ко мне на своей койке и подставив локоть под голову,— весной дело было, я заканчивал восьмой класс. Ну, ясное дело, прикидываю, что дальше делать. Мой двоюродный брат сказал, что в Череповце есть училище, которое готовит радистов для флота. Знал он, что я в приемниках люблю копаться. Я подумал-подумал да и послал документы в Череповец. Мне оттуда вызов пришел.
— А родители не противились?
— Ну что родители? Понимают, что я уже взрослый. Мать повздыхала, попробовала отговорить, но я уже решил . . . Больше всего, пожалуй, в школе меня отговаривали, учителя. Я учился хорошо, и они хотели, чтобы я ходил в девятый класс. А отец сказал: «Раз хочешь, то поезжай». Я и поехал. ..далее 

ight -->