– Сам и отправь, – вяло огрызнулся я.
И без того сон не шел, мучали предчувствия, а тут еще он со своей любовью!
– Твоему посланцу она больше поверит, да и болотники тоже.
Я наконец уразумел, о чем толкует ярл:
– Беляна сама ее позовет. Говорили мы об этом перед походом.
Он тогда вроде успокоился, да, видать, все же остались сомнения, мотали душу ярлу, туманили здравый ум. Вот и злился понапрасну и вел себя, словно никогда ранее чужих дверей не ломал. Верно говорят – даже самые мудрые от любви глупеют.
Дверь с треском вылетела, и сразу пахнуло из старейшинской избы смрадным запахом. В Валланде мне часто доводилось оставаться в захваченных деревнях по нескольку дней, пока убирали трупы, чуять этот запах. Запах Морены…
– Там все мертвые! – Из избы выскочил молодой дружинник, впился в лицо ярла широко открытыми испуганными глазами. – И бабы, и дети… Все…
– Убитые? – переспросил Эрик. Парень отрицательно замотал головой:
– Мертвые!
Эрик хмыкнул, отодвинул перепуганного юнца, уверенно перешагнул через порог. Не знаю, что заставило меня последовать за ярлом – любопытство или странное ощущение, будто вместе с запахом тления сочится из распахнутой избы неведомая злая сила, тянется корявыми руками к бродящим в отдалении воям. Оттар, недолго думая, вошел следом и охнул, увидев лежащий ничком посреди горницы труп. Молода была женщина иль стара, теперь уже было не разобрать – синюшные пятна покрыли ссохшуюся, но еще сберегаемую холодом кожу, волосы, выпроставшись из под домашнего платка, закрывали лицо. На полатях в углу лежал еще один труп – поменьше, верно, сын Старейшины. С повалуши кубарем скатился Аскольд:
– Там еще трое. Все в язвах, пятнах… Мор какой то… Эрик брезгливо поморщился:
– Что же они, всей деревней что ли вымерли? И распорядился:
– Хлюст, возьми людей, пройди по соседним избам, глянь, что да как.
Высоченный дружинник, один из старых Эриковых воев, чуть ли не задевая головой потолок, двинулся к порогу. Я, по прежнему вглядываясь в женщину на полу, шагнул, преграждая ему путь. Вой вскинул на меня недоуменные глаза:
– Ты чего?
Я и сам не мог еще сообразить, какое предчувствие шевелится внутри, знал только, что где то уже видел такие пятна… Или слышал о них… Но где? Мысли бились лихорадочно. Было что то очень важное, что надо было сделать немедленно, пока мор не перекинулся на вновь пришедших.
«Ролло, – услужливо подсказала память. – Ролло говорил тебе об этом». Нет, не Ролло. Валланд… Мор… Седые волосы, дрожащие руки, напоенный болью воспоминаний взор… Чума!!!
Одна старуха в Валланде сказывала мне о страшной, неведомой в наших краях болезни, покрывающей тело язвами и убивающей людей одного за другим так быстро, что некоторые даже не успевали понять, что с ними случилось. Та болезнь унесла всех ее родичей. Когда она рассказывала, то никак не могла унять свои руки – они, словно живя отдельно, дрожа, рисовали на ее лице большие округлые пятна, так похожие на те, что принесла с собой в словенское печище загадочная Чума.
Хлюст попробовал обойти меня, но я вновь заступил ему дорогу:
– Ты никуда не пойдешь!
И не обращая внимания на округлившиеся глаза воя, велел молчаливо ждущему Оттару:
– Проследи, чтобы никто ничего не трогал. Пусть готовят огонь. Все будем жечь! ..далее 

ight -->